Гай Юлий как он есть

Откопала у себя в закромах, сразу вспомнилось, как мы это переводили. Ну что, я люблю Цезаря. А это современное переложение Зои Т., одной очень, на мой взгляд, талантливой представительницы специализации "Классическая филология". Родилось в переводческом акте искусства:)

Пусть останется у меня в блоге на память. Тем более, что подобный жанр у меня здесь присутствует.


Гай Юлик Бездарь

Записки о бенгальской мочиловке

[1] Бенгалия разделяется на три части. В одной из них живут бульдоги, в другой - расквитанцы, в третьей - те братки, которые по их собственным понятиям называются культяпы, а на нашей фене - бенгальцы. Все они отличаются друг от друга феней, понятиями и структурой бандитского сообщества. Бенгальцев отделяет от расквитанцев река Варум-НА!, а от бульдогов - Матрёна и Нирвана. Самые крутые из них - бульдоги, так как живут дальше других от римлянских братков, отличающихся тягой к фикшну; кроме того, всякие Сергеи Зверевы и прочие гламурные подонки предпочитают даже не соваться в область влияния бульдожских братков. Наконец, они живут в ближайшем соседстве с фашистами Нулевого рейха, которые всё время забивают им стрелу. По этой же причине и бешметы превосходят крутизной остальных братков: они рамсят с фашистами почти ежедневно и либо делают их, не допуская до своих пентхаусов, либо мочат их в их же сортирах. Зона бенгальцев начинается у речки Бодуна, а её границами служат река Варум-НА!, хрен знает какой Океан и зона бульдожских братков; но со стороны нирванов и бешметов она примыкает также к реке Хрейн. Она тянется к северу (у-у-у, Владимирский централ, ветер северный!).Зона бульдожских братков начинается начинается у самых дальних кордонов Бенгалии и доходит до Нижнего Хрейна. Она обращена на северо-восток. Расквитания идёт от реки Варум-НА! до Охрейнейских гор и той части хрен знает какого Океана, где Макар телят не гонял. Она лежит на северо-запад.
[2] У бешметов самым крутым вором в законе был Онгдетокряк. Он скумекал, что ему неплохо было бы стать главарём бешметской орды, а потому в то время, когда главарями римлянских братков были Нассал и Писсон, он по понятиям договорился с другими крутыми перцами и убедил бешметскую орду сняться с насиженной зоны: ведь бешметы и так такие крутые, что им нетрудно будет надрать задницу всем бенгальским группировкам и крышевать всю Бенгалию - так он им и сказал. К тому же бешметам в натуре было тесно на своих бешметских рынках: с одной стороны, у них была река Хрейн, отделявшая их от фашистов, с другой стороны - очень высокий хребет Юрок - между нирванами и бешметами - с третьей, озером Лямон и рекой Бодун, отделявших их от римлянских братков. Всё это мешало им расширять территорию своих рейдерских захватов и надирать задницы соседям, а поскольку задонадирательство и сортиромочительство они очень любили, сия ситуёвина их несказанно бесила. Они кумекали, что при их воистину китайской многочисленности, крутизне и умению виртуозно проводить рейдерские захваты им пора бы расширить свои зоны крышевания. Эти доводы, а также авторитет Онгдетокряка склонили их к решению собрать свой бешметский табор, скупить все роллс-ройсы и мерседесы, засеять как можно больше конопляных и опиумных полей, чтобы потом было что делать в дороге, ну и с соседями по понятиям договариваться. Для выполнения всех этих задач, по их мнению, довольно было двух лет, а на третий год, по постановлению общака, было решено тронуться.
[3] Онгдетокряк решает быть договорным между братками. Во время своей поездки в Куршавель он убеждает нирвана Зубастика, сына Позымантоеда, который, помимо своих кулинарных пристрастий, ещё и был главарём банды нирванов и уважаемым авторитетом у римлянских братков, захватить власть в банде, которую его отец держал железными руками; к тому же он склонял и бедуя Умосдвига, брата Гивишмяка, который тоже пользовался авторитетом в своём общаге и был батяней для всей группировки. Кроме всего прочего, за это Онгдетокряк предоставляет десяток симпотных тёлочек Умосдвигу. Онгдетокряк, стуча кулаком по столу, доказывает им, что они обеспечат себе место главарей без всякого базара, так он и сам вскорости собирается подмять под себя бешметских братков, а бешметы - самые крутые братки во всей Бенгалии; он ручается, что гадом будет, а тёплое местечко главарей им обеспечит. На радостях решили отметить это дело прямо с тёлочками в сауне и там под пивко и водочку окончательно уверили себя в том, что без труда будут крышевать всю Бенгалию при помощи самой крутой бенгальской братвы.
[4] Однако бешметы узнали через своих языков, как их недоглаварь куролесил в Куршавеле. По своим понятиям они подали на Онгдетокряка иск в Московский Басманный суд, а его самого отправили в Матросскую Тишину. В случае осуждения ему предстоял расстрел через повешение, но в назначенный день суда Онгдетокряк нанял крутого адвоката (Резника или Падву - я уж не помню), собрал отовсюду всю свою многочисленную родню, всех, кого он крышевал и кто был ему чего-то должен, а заодно и подкупил присяжных. При такой поддержке, а также благодаря подвешенному языку адвоката Онгдетокряк был выпущен из зала суда под бурные аплодисменты журналистов. Когда возмущённый общак стал закупать оружие и разрабатывать план покушения на Онгдетокряка, тот сам как-то по-тихой отбросил копыта. "Инфаркт микарда!" - кричали одни. "По-любой цианид", - шептались другие.
[5] Онгдетокряк умер, но дело его живёт. Бешметы, ничтоже сумняшеся, продолжали собирать свои манатки, чтобы свалить по-тихой. Когда же они увидели, что весь базар улажен, они порушили все свои бешметские рынки, числом 12, ларьки, числом около 400 и оставшиеся особняки; всю коноплю, кроме той, которой собирались ширяться в дороге, надменно решили сжечь, думая, что на новом месте этой самой конопли будет дофига. Было велено, чтобы каждый взял с собой трёхмесячный запас ширяловки и столько боезапаса, сколько каждый мог унести. Они уболтали рэперов, тупиков и латышей, партизанивших в пограничных лесах, чтобы те, по примеру бешметских лохов, сожгли свои пентхаусы и ларьки. Тогда же за ними увязались и убои, которые сначала контролировали зону в русле Хрейна, затем перешли в Шнорик и пытались провести рейдерский захват Шнореи. Бешметы заключили с ними контракт.
[6] Выйдя со своей зоны, бешметы увидели камень с надписью: "Налево пойдёшь - убитым будешь, направо пойдёшь - коня потеряешь". Налево вела узкая дорожка между речкой Бодун и хребет Юрок, проходящая в зоне нирванов, по которой едва проедут два роллс-ройса; кроме того, над ней нависали высокие горы, так что даже один бронеджип с враждебными братками мог бы легко перегородить им объезд; другая шла через зону римлянских братков, так как между бешметами и балаболами течёт речка Бодун, известная тем, что там и комар не утонет. Самый дальний от римлянских братков город балаболов, неподалёку от бешметских рынков - Женева, знаменитая своими банками и часами. Из этого города к бешметским рынкам идёт мост, чем бешметы частенько пользовались, складывая всю свою выручку на счета в швейцарских банках. Они были уверены в том, что дружелюбные банкиры-балаболы, всё ещё не любившие давать деньги в долг римлянским браткам, откроют перед ними свои двери, а иначе...грабёж банков был одной из статей бешметского дохода. Приготовив автоматы и маски, предполагаемые грабители назначают срок для сходки на берегу Бодуна. Это было 25 апреля в год, когда римлянскими главарями были Писсон и Бабиний.
[7] Когда Юлику стало известно, что бешметские лошки попытались проехать своим табором через зону римлянских братков, он поторопился свалить с Рублёвки и, взяв билет на самый ранний чартерный рейс, прилетел в Крайнюю Бенгалию, в Женеву. Там он приказал, чтобы сняли как можно больше бабок со всех его счетов в швейцарских банков (с собой он бабок взял маловато) и повелел разрушить мост, ведущий в Женеву, чтобы больше никто умный не воспользовался оффшорной зоной. Когда бешметы точно узнали, что Юлик опустошает банки и им, судя по всему, ничего не останется, они отправили в качестве договорных к нему самых крутых своих братков, которые были реальными бешметскими паханами, Хаммея и Вмеруклюкия, которые били себя пяткой в грудь и клялись Юлику своей мамочкой, что они всего-то потусят в римлянской зоне и уйдут, не причинив никакого ущерба: и спрашивали при том, разрешит ли Юлик им это сделать. Тогда Юлик припомнил, что они-де в прошлом году замочили в сортире римлянского пахана Лютого Зубастия, а братков его изрядно наквасили и опустили в малине. Посему он решил ни на какие уловки не попадаться. Он скумекал, что агрессивно настроенные бешметские братки обыкновенной вечерухой не ограничатся, а дело непременно дойдёт до драки с криминалом. Ожидая подмоги от римлянского общака, Юлик ответил, что он берёт тайм-аут для кумекания вопроса. Если же им так приспичило, они могут снова приехать к середине апреля.